Израильские левые - ХаАрец - ВЫНУЖДЕННО осуждают Германию

Израильские левые - ХаАрец - ВЫНУЖДЕННО осуждают Германию

https://detaly.co.il/kak-oni-ponimali-putina-provalnaya-politika-germanii-v-otnoshenii-rossii/

Как они «понимали Путина»: провальная политика Германии в отношении России

27 февраля, через три дня после начала вторжения России в Украину, канцлер Германии Олаф Шольц выступил на специальном заседании бундестага. Под давлением Соединенных Штатов и понимая, что его искренние усилия по предотвращению войны дипломатическими средствами потерпели неудачу, Шольц произнес впечатляющую речь.

Это «поворотный момент» истории, заявил Шольц. Затем он пообещал около 110 миллиардов долларов на увеличение расходов на оборону – до двух процентов от ВВП страны, которая является четвертой по величине экономикой после США, Китая и Японии.

Накануне Шольц отреагировал на российское вторжение, приостановив ввод в строй газопровода «Северный поток – 2». Неделю спустя Германия согласилась передать вооружения Украине. Однако два месяца спустя вся эта решимость, похоже, рассеялась, поскольку Германия вернулась к своим колебаниям.

Увеличение расходов на оборону, очевидно, теперь будет распределено на четыре-пять лет (вопреки обязательствам Германии перед НАТО); Берлин не хочет передавать Украине бронетранспортеры и танки «Леопард» – хотя только что подтвердил, что позволит поставить зенитные комплексы «Гепард», и Шольц снова говорит о «дипломатических средствах» прекращения конфликта.

Кроме того, Германия в настоящее время не желает вводить немедленное эмбарго на экспорт российской нефти и газа, как предлагают американцы, и таким образом активно укрепляет энергетическую внешнюю политику России.

Речь идет о грубой, но удобной корыстной недооценке намерений Путина и российской политики. Точнее, о нежелании избавляться от наркотической зависимости Германии от российских энергоносителей. И речь идет об отказе от ответственности за внешнюю и оборонную политику, которая должна дополнять крупнейшую и самую мощную экономику Европы.

Теперь, когда Шольц за несколько недель превратился из решительного политика в осторожного и, похоже, изменил свой курс, недавно переизбранный президент Франции Эммануэль Макрон с готовностью возьмет на себя еще большую роль в Европе.

Образ мышления Германии в действительности не изменился в отношении внешней и оборонной политики, вызовов и архитектуры безопасности и, в частности, в отношении ее вопиющей зависимости от российского природного газа и нефти. Да, министр иностранных дел Анналена Бербок торжественно заявила, что Германия прекратит импорт нефти из России к концу года. Она, безусловно, намерена это сделать, будучи сопредседателем партии «зеленых», но это легче сказать, чем выполнить.

Мартин Брудермюллер, генеральный директор немецкого химического гиганта BASF, четко отразил ситуацию, сказав: «Дешевая российская энергия была основой конкурентоспособности нашей отрасли».

Пробуксовка и очевидное изменение политики происходит в самый неподходящий момент: когда Путин намерен усилить эскалацию военных действий, в то время как США расширяют поддержку Украины, а НАТО продолжает консолидироваться.

Будь то из-за исторически укоренившейся сдержанности, энергетической зависимости или из-за того, что новый канцлер просто проявляет нерешительность и чрезмерную осторожность, факт остается фактом: Германия сознательно отказывается от роли центрального игрока в крупнейшем кризисе, охватившем континент с 1945 года; кризисе, который имеет гораздо большее влияние и последствия для Берлина, чем для Парижа или Лондона.

В современном немецком политическом лексиконе есть термин «Putin-Versteher». Буквально это означает «понимающий Путина», но в нынешнем контексте по сути означает «апологет Путина». А таких в эти дни в Германии довольно много. Апологеты Путина обычно отражают политическую и деловую культуру энергетической зависимости от России, которую Германия развивала десятилетиями. Но корни этой политики лежат исторически гораздо глубже.

На ум сразу же приходит бывший канцлер Герхард Шредер. Когда Шредер покинул федеральную канцелярию в 2005 году, к нему обратился Путин, который попросил его возглавить комитет акционеров контролируемого Россией проекта «Северный поток – 2» за солидное вознаграждение.

С точки зрения Шредера, это было воплощением «искусства экономического управления» – внешней политики, которую Германия разрабатывала после окончания Второй мировой войны, но особенно усилила в 1990-е годы, после воссоединения страны и распада Советского Союза.

Основная идея этой политики очевидна и привлекательна: Россия, будучи связана тесными экономическими и торговыми отношениями с Западом, станет менее воинственной, менее склонной к риску и конфронтации в Европе. Сеть деловых предприятий и финансовых связей будет явным препятствием для возрождения в России геополитических устремлений, свойственных СССР.

Так Шредер стал «человеком Путина» в Германии. Но обвинять во всем бывшего канцлера не совсем правильно. Функция Шредера – это неотъемлемая часть немецких экономических и внешнеполитических традиций в отношениях с Советским Союзом и Россией, уходящих корнями в глубь прошлого века. Когда Вилли Брандт был канцлером Западной Германии в период с 1969 по 1974 год, он разработал и реализовал так называемую восточную политику, политику примирения Германии с Советским Союзом, которая сопровождала и дополняла тогдашнюю политику президента Ричарда Никсона по разрядке международной напряженности. В 1971 году Брандт даже получил Нобелевскую премию мира за снижение напряженности в отношениях с Советским Союзом.

После распада Советского Союза, прекращения Варшавского договора и воссоединения Германии инвестиции в оборону и военную модернизацию существенно сократились, и Германия полностью приняла концепцию «искусства экономического управления» и внешнеполитического пацифизма. Для экономических интересов Германии было удобно исходить из того, что «советская угроза» навсегда исчезла с распадом Советского Союза.

В 2014 году, после вторжения России в Восточную Украину и аннексии ею Крыма, Германия вместе с Францией выступила посредником в Минских соглашениях. Этот договор признал постоянное присутствие России в Украине, ее полусуверенный статус в так называемых независимых Донецкой и Луганской республиках и русификацию Крыма. В то же время был достигнут значительный прогресс в планировании и строительстве газопровода «Северный поток – 2». Шольц – просто последний по времени немецкий политик, который поддержал эти действия, угождая потребностям России и умиротворяя Путина.

Но точно так же, как сваливать всю вину на Шредера – это преувеличение, преувеличением являются и обвинения Шольца. Это немецкие политики, сформированные в послевоенный период, не желающие превращать Германию в сильную военную державу – продукты подхода, для которого во главе всего немецкая экономика.

Немецкий внешнеполитический аппарат очень бюрократизирован, из-за чего канцлеру трудно вносить радикальные изменения. Кроме того, в Германии нет Совета национальной безопасности, который обычно служит фабрикой идей, организующим и объединяющим информационным центром для внешней и оборонной политики. Канцлер Германии гораздо слабее в этом отношении, чем американский или французский президенты, британский или израильский премьер-министры.

И вот Путин стал представлять явную и непосредственную опасность для Европы. Но Германия все равно после кратковременного пробуждения вернулась к псевдопацифизму. У Шольца была – и есть до сих пор – единственная в политической жизни возможность оставить свой след в истории. Отступление от смелых и решительных первоначальных шагов к нынешним колебаниям – это не политика. Точнее, это возврат к политике «понимания Путина».

Алон Пинкас, «ХаАрец»,