https://inosmi.ru/politic/20170208/238685784.html
Il Foglio, Италия
«Новый мир» превзошел «старый», и антиамериканизм, писала Арендт, стал в результате новым основанным на ненависти «измом» в европейском словаре. Марковиц разделяет старый непревзойденный анализ Арендт, утверждая, что «неприязнь к Америке сегодня стала только больше, пошлее, отчетливее. Она стала фактором, объединяющим жителей Западной Европы больше любых политических позиций, за исключением общей враждебности по отношению к Израилю».
Антиамериканизм стал для европейцев лингва франка, особенно после вмешательства Америки на Ближний Восток во времена Джорджа Буша-младшего. Но что еще удивительнее, и порой даже неприличнее, — это то, что европейский антиамериканизм качественно изменился после 11 сентября еще до решения Буша о вторжении на Ближний Восток и свержении режима Саддама Хуссейна. Одним словом, в этих обстоятельствах, несмотря на очевидность крайней степени серьезности случившегося, антиамериканизм европейцев как будто вырвался наружу, в сознательном, а чаще бессознательном выражении удовлетворения в связи с тем, что произошло с «дядюшкой Сэмом».
Марковиц говорит, что его внимание к антисемитизму тесно связано с антиамериканскими настроениями, так как «жестокую враждебность в отношении Израиля можно понять лишь в тесном соотношении с антиамериканизмом и враждебностью к Соединенным Штатам». Точно так же антисемитизм и неприязнь к политике Израиля связаны друг с другом и приводят даже к неприятию существования Израиля как государства. В то время как неприязнь к политике Израиля и к самому факту основания этого государства не являются признаками антисемитизма, как утверждает Марковиц, в реальности и то, и другое часто приводит именно к нему. Все это развивается бок о бок с антиамериканизмом: «Европейцы считают Израиль из-за его соглашения с Соединенными Штатами столь же могущественным, как и Америку, для них одно является продолжением второго и наоборот».
Помимо прочего Израиль является союзником Соединенных Штатов, хотя Америка сотрудничает и со многими другими странами. Что-то здесь не сходится. Марковиц дает объяснение, раскрывающее суть вопроса. Израиль — еврейское государство, а у Европы за плечами осталась большая проблема с еврейским народом, проблема, которая так и не была решена, которая до сих пор лежит камнем на совести европейцев. Поэтому, поскольку европейский антиамериканизм соткан из той же материи, что и антисемитизм Старого континента — столь же раздражающая европейцев проблема — то исторические, культурные, политические ассоциации между этими двумя странами порождают тот же союз антиамериканизм/антисемитизм. Круг замыкается.
Il Foglio, Италия
Атавистический европейский антиамериканизм идет нога в ногу с антисемитизмом
«Новый мир» превзошел «старый», и антиамериканизм, писала Арендт, стал в результате новым основанным на ненависти «измом» в европейском словаре. Марковиц разделяет старый непревзойденный анализ Арендт, утверждая, что «неприязнь к Америке сегодня стала только больше, пошлее, отчетливее. Она стала фактором, объединяющим жителей Западной Европы больше любых политических позиций, за исключением общей враждебности по отношению к Израилю».
Антиамериканизм стал для европейцев лингва франка, особенно после вмешательства Америки на Ближний Восток во времена Джорджа Буша-младшего. Но что еще удивительнее, и порой даже неприличнее, — это то, что европейский антиамериканизм качественно изменился после 11 сентября еще до решения Буша о вторжении на Ближний Восток и свержении режима Саддама Хуссейна. Одним словом, в этих обстоятельствах, несмотря на очевидность крайней степени серьезности случившегося, антиамериканизм европейцев как будто вырвался наружу, в сознательном, а чаще бессознательном выражении удовлетворения в связи с тем, что произошло с «дядюшкой Сэмом».
Марковиц говорит, что его внимание к антисемитизму тесно связано с антиамериканскими настроениями, так как «жестокую враждебность в отношении Израиля можно понять лишь в тесном соотношении с антиамериканизмом и враждебностью к Соединенным Штатам». Точно так же антисемитизм и неприязнь к политике Израиля связаны друг с другом и приводят даже к неприятию существования Израиля как государства. В то время как неприязнь к политике Израиля и к самому факту основания этого государства не являются признаками антисемитизма, как утверждает Марковиц, в реальности и то, и другое часто приводит именно к нему. Все это развивается бок о бок с антиамериканизмом: «Европейцы считают Израиль из-за его соглашения с Соединенными Штатами столь же могущественным, как и Америку, для них одно является продолжением второго и наоборот».
Помимо прочего Израиль является союзником Соединенных Штатов, хотя Америка сотрудничает и со многими другими странами. Что-то здесь не сходится. Марковиц дает объяснение, раскрывающее суть вопроса. Израиль — еврейское государство, а у Европы за плечами осталась большая проблема с еврейским народом, проблема, которая так и не была решена, которая до сих пор лежит камнем на совести европейцев. Поэтому, поскольку европейский антиамериканизм соткан из той же материи, что и антисемитизм Старого континента — столь же раздражающая европейцев проблема — то исторические, культурные, политические ассоциации между этими двумя странами порождают тот же союз антиамериканизм/антисемитизм. Круг замыкается.
Комментариев нет:
Отправить комментарий