http://inosmi.ru/military/20171205/240924207.html
wPolityce, Польша
ПОЛНОСТЬЮ по ссылке
***Антоний Мачеревич (Antoni Macierewicz): Нет, но, конечно, не все дела еще удалось довести до конца.
Концепцию профессиональной армии использовали для превращения ее в структуру, на которой делали деньги представители элиты, подчинившей себе Польшу после «Круглого стола» (переговоры между властями Польской Народной Республики и польской оппозицией в феврале-апреле 1989 года — прим.пер).
Об этом свидетельствует вся программа модернизации армии, написанная в 2011-2012 годах. Она выглядела впечатляюще, в ней было все: танки, корабли, бронетранспортеры, средства связи. Однако, в тот момент, когда ее создавали, уже было ясно, что средств на все это нет и не будет. Она была придумана не для того, чтобы претворять планы в жизнь, а для того, чтобы позволить заработать фирмам, заинтересованным в новых контрактах. Цель состояла не в том, чтобы дать армии технику, а в том, чтобы обеспечить эти компании доходами на много лет вперед. Показательный пример — это самоходный миномет Rak. Сегодня я видел, как он стреляет, но производить его начали раньше, чем боеприпасы к нему.***
***Генералы и офицеры смирились с тем, что их собственное государство, их собственное начальство приняло российскую версию катастрофы, унижающую нашу армию и Польшу. Это показывает, насколько был сломлен моральный дух вооруженных сил. Мы видели это по отсутствию реакции на смоленскую трагедию, на разрушение инфраструктуры и потенциала армии, на появление возмутительной «программы» национальной безопасности, изложенной в так называемой Белой книге.
300 экспертов президента Коморовского (Bronisław Komorowski) и министра обороны Семоняка (Tomasz Siemoniak) накануне нападения на Украину написали, что никакой войны не будет. Все смиренно согласились с этим абсурдным утверждением. Это не укладывается в голове, ведь даже ребенку было ясно, что Россия стремится вернуть себе роль мировой державы и государства, которому подчиняется Европа. Даже без нападения на Грузию, смоленской трагедии и других событий, было известно, что такова логика ее действий, на это был нацелен каждый шаг Путина. Поддержать Россию в ее политике были готовы некоторые круги в Германии. При этом польское руководство и высшие командные чины армии делали вид, будто ничего не происходит.
***— Смогли ли мы за прошедшие два года лучше подготовиться к отражению атаки с востока?
— Да, мы полностью претворили в жизнь наши тактические планы и частично приступили к реализации стратегических. Мы знали, что за год, два и даже пять создать такую сильную армию, которая будет способна противостоять России, невозможно.
Одновременно было понятно, что появление барьера в виде присутствующих на нашей территории натовских и американских сил даст нам возможность начать процесс глубоких преобразований. Цель реформ — создать вооруженные силы, которые смогут защитить Польшу. В последний момент мы совершили прорыв и воспользовались закрывающимся окном возможностей: мы задали направление саммиту НАТО в Варшаве и изменили геополитику Европы.
— Что это значит?
— Прежний подход не учитывал появления натовских и американских сил в Польше. Такой сценарий не рассматривался. Мы распахнули это окно настежь. Мы сделали ставку на стратегическое партнерство с США, развернув в этом направлении нашу политику. Кроме того, мы решили прислушаться к опасениям других членов НАТО, то есть поддержать наших союзников, в особенности американцев, в борьбе с теми угрозами, которые они считают самыми важными. При этом бы будем настаивать на том, чтобы на польской территории находились войска НАТО и США. В связи с этим я принял решение, что наша авиация присоединится к коалиции, ведущей борьбу с ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация — прим.ред.).
Мы знаем, что центр, который управляет террористическими действиями против Запада (США, Франции, Великобритании), — это тот же центр, который угрожает Украине, Польше и странам Балтии. Источником угрозы в обоих случаях выступает Кремль, который не один десяток лет обладает большим влиянием в исламских террористических кругах: он поддерживает их и использует в выгодном для себя направлении. Поэтому мы по мере возможности готовы участвовать во всех совместных операциях. В связи с этим меня дважды, еще перед саммитом в Варшаве, пытались отправить в отставку. Оппозиция призывала пресечь планы «безумного Мачеревича», который собирается поддержать США в рамках антиигиловской коалиции.
— Кто был стратегическим партнером Польши раньше?
— Я предлагаю вам обратиться за ответом к высказываниям министра Сикорского (Radosław Sikorski). Стратегическим партнером партии «Гражданская платформа» (PO) выступала Германия. Никто этого не скрывал, об этом заявляли прямым текстом. События, конечно, развиваются быстро, но такой подход был совершенно абсурден. Я не хочу принижать значение польско-немецкого союза, который в определенных рамках следует сохранять. Берлин, конечно, остается нашим союзником, однако обеспечить Польше реальную безопасность может только польско-американский союз в рамках НАТО. Именно США выступают так называемым рамочным государством, а боевая батальонная группа НАТО в Польше на 90% состоит из американских военнослужащих.
***Ситуацию следует рассматривать в контексте укрепления нашего собственного потенциала: мы планируем увеличить расходы на оборону до 2,5% ВВП и удвоить численность вооруженных сил (доведя ее до 200 000 человек).
— Когда удастся достичь этой цели?
— Будьте уверены, вы узнаете об этом первыми.
— Вы говорили о союзе с Германией. Насколько реально создание европейских вооруженных сил? Нужны ли они?
— То, как некоторые страны-члены ЕС обсуждают эту тему, наводит на мысль, что мы имеем дело с завуалированной попыткой сформировать структуру, которая станет альтернативой силам США и НАТО, а одновременно создать ситуацию, способствующую выдавливанию американцев с нашего континента. Это лишило бы нас гарантий безопасности, ведь в ЕС нет сил, которые способны оказать отпор российской армии. Современные военные возможности Европы и ее моральный дух таковы, что она не может и не хочет создавать оборонный потенциал. Некоторые европейские страны сосредоточили свое внимание на южном фланге и борьбе с терроризмом, а не на защите восточного фланга, то есть отражении той угрозы, из-за которой в последние годы всю Европу накрыла тень российского милитаризма. Я считаю, что концепция «европейской армии» — это попытка негласно открыть России путь к доминированию на нашем континенте.
***Все министры обороны стран-членов НАТО и представители натовских армий, с которыми я разговаривал, подчеркивают, что наше решение создать ВОТ было верным. Это самый эффективный ответ на гибридные угрозы, которые в последние десять лет стали исходить от России. Войска территориальной обороны — это необходимый элемент, который дополняет регулярную армию. Они позволяют мобилизовать местное население, укрепить патриотические и прооборонные настроения, а также способность народа сопротивляться внешней угрозе. Это очень важные факторы, ведь при низком моральном духе нам не помогут даже самые лучшие вооружения. Все аналитики указывают на польскую модель, приводят ее в пример другим странам. Мы сами тоже учимся, например, у финнов, которые придерживаются такой концепции. Мы используем их наработки, поскольку они подходят к нашей ситуации.
***Еще один генерал из тех же кругов опубликовал недавно текст с критикой основной стратегической идеи, положенной в основу реформы армии: стремления добиться того, чтобы она могла противостоять российским вооруженным силам. Все это фантазии и мания величия, поскольку польская армия никогда не будет на такое способна, говорит он. Мне бы хотелось, чтобы он заявил то же самое командующим армии Финляндии. Население этой страны почти в восемь раз меньше польского, но вся политика Хельсинки ориентирована на то, чтобы вооружить свою армию и сдержать Россию от нападения. Это верный подход к формированию вооруженных сил, который актуален и для нас.
— Финляндия в отличие от Польши сохранила всеобщую воинскую повинность.
***— Вы любите приводить примеры из истории и говорите, что сейчас мы переживаем исторический момент. В чем заключается его исключительность?
— Такого невероятного шанса восстановить сильное независимое польское государство у нас не было с 1920 года. Его сила должна заключаться не только в наших собственных возможностях, но и в том, что вокруг Польши появится дружественное пространство, состоящее из стран, которые защищают друг друга от угроз и ведут сотрудничество в политической, культурной, исторической и, конечно, военной сфере. На наших глазах сбывается мечта многих поколений. То, что началось как переговоры, связанные с саммитом НАТО, завершилось геополитическим переворотом в Европе. Ситуация уже никогда не будет прежней.
Владимир Владимирович Путин, которого так боятся многие публицисты, привел Россию к крупнейшему поражению за последние столетия. Из-за того, что он проводил агрессивную политику и не сумел адаптировать российское государство к существованию в современном мире, стали реальностью два самых страшных кошмара российских лидеров: Москва потеряла Украину, а у границы России появились американские войска. Путин, который придерживался советских концепций, опирался на советские элиты и советский стиль мышления, одержал несколько успехов, но в конечном счете навлек на свою страну катастрофу. Если он не изменит свою политику, ситуация будет усугубляться.
Мы превратили угрозу, которая нависла над Польшей, в эпохальную победу. Известный перебежчик Олег Гордиевский говорил, что роспуск Военной информационной службы (польский орган военной разведки и контрразведки, существовавший до 2006 года — прим.пер.) — это победа над Россией, которую можно сравнить с триумфом 1920 года. Меня немного смутили эти слова, однако, наши успехи последних двух лет такой оценки точно заслуживают.
— Но тот же самый Путин говорит, что благодаря усилиям российских войск удастся освободить Сирию.
— Пропаганда в России всегда была великолепной. Мы видим пример огромных пропагандистских возможностей и умения находить на Западе умных людей, которые готовы повторять кремлевские тезисы. Я бы не советовал верить Путину. Дезинформация и мистификация — вот его главное оружие.
wPolityce, Польша
ПОЛНОСТЬЮ по ссылке
Томаш Карпович (Tomasz Karpowicz)
Владимир Путин — причина эпохального провала России
Polityce.pl: Вы провели на посту министра обороны уже два года. Что удалось сделать? Вы о чем-нибудь жалеете?***Антоний Мачеревич (Antoni Macierewicz): Нет, но, конечно, не все дела еще удалось довести до конца.
Концепцию профессиональной армии использовали для превращения ее в структуру, на которой делали деньги представители элиты, подчинившей себе Польшу после «Круглого стола» (переговоры между властями Польской Народной Республики и польской оппозицией в феврале-апреле 1989 года — прим.пер).
Об этом свидетельствует вся программа модернизации армии, написанная в 2011-2012 годах. Она выглядела впечатляюще, в ней было все: танки, корабли, бронетранспортеры, средства связи. Однако, в тот момент, когда ее создавали, уже было ясно, что средств на все это нет и не будет. Она была придумана не для того, чтобы претворять планы в жизнь, а для того, чтобы позволить заработать фирмам, заинтересованным в новых контрактах. Цель состояла не в том, чтобы дать армии технику, а в том, чтобы обеспечить эти компании доходами на много лет вперед. Показательный пример — это самоходный миномет Rak. Сегодня я видел, как он стреляет, но производить его начали раньше, чем боеприпасы к нему.***
***Генералы и офицеры смирились с тем, что их собственное государство, их собственное начальство приняло российскую версию катастрофы, унижающую нашу армию и Польшу. Это показывает, насколько был сломлен моральный дух вооруженных сил. Мы видели это по отсутствию реакции на смоленскую трагедию, на разрушение инфраструктуры и потенциала армии, на появление возмутительной «программы» национальной безопасности, изложенной в так называемой Белой книге.
300 экспертов президента Коморовского (Bronisław Komorowski) и министра обороны Семоняка (Tomasz Siemoniak) накануне нападения на Украину написали, что никакой войны не будет. Все смиренно согласились с этим абсурдным утверждением. Это не укладывается в голове, ведь даже ребенку было ясно, что Россия стремится вернуть себе роль мировой державы и государства, которому подчиняется Европа. Даже без нападения на Грузию, смоленской трагедии и других событий, было известно, что такова логика ее действий, на это был нацелен каждый шаг Путина. Поддержать Россию в ее политике были готовы некоторые круги в Германии. При этом польское руководство и высшие командные чины армии делали вид, будто ничего не происходит.
***— Смогли ли мы за прошедшие два года лучше подготовиться к отражению атаки с востока?
— Да, мы полностью претворили в жизнь наши тактические планы и частично приступили к реализации стратегических. Мы знали, что за год, два и даже пять создать такую сильную армию, которая будет способна противостоять России, невозможно.
Одновременно было понятно, что появление барьера в виде присутствующих на нашей территории натовских и американских сил даст нам возможность начать процесс глубоких преобразований. Цель реформ — создать вооруженные силы, которые смогут защитить Польшу. В последний момент мы совершили прорыв и воспользовались закрывающимся окном возможностей: мы задали направление саммиту НАТО в Варшаве и изменили геополитику Европы.
— Что это значит?
— Прежний подход не учитывал появления натовских и американских сил в Польше. Такой сценарий не рассматривался. Мы распахнули это окно настежь. Мы сделали ставку на стратегическое партнерство с США, развернув в этом направлении нашу политику. Кроме того, мы решили прислушаться к опасениям других членов НАТО, то есть поддержать наших союзников, в особенности американцев, в борьбе с теми угрозами, которые они считают самыми важными. При этом бы будем настаивать на том, чтобы на польской территории находились войска НАТО и США. В связи с этим я принял решение, что наша авиация присоединится к коалиции, ведущей борьбу с ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация — прим.ред.).
Мы знаем, что центр, который управляет террористическими действиями против Запада (США, Франции, Великобритании), — это тот же центр, который угрожает Украине, Польше и странам Балтии. Источником угрозы в обоих случаях выступает Кремль, который не один десяток лет обладает большим влиянием в исламских террористических кругах: он поддерживает их и использует в выгодном для себя направлении. Поэтому мы по мере возможности готовы участвовать во всех совместных операциях. В связи с этим меня дважды, еще перед саммитом в Варшаве, пытались отправить в отставку. Оппозиция призывала пресечь планы «безумного Мачеревича», который собирается поддержать США в рамках антиигиловской коалиции.
— Кто был стратегическим партнером Польши раньше?
— Я предлагаю вам обратиться за ответом к высказываниям министра Сикорского (Radosław Sikorski). Стратегическим партнером партии «Гражданская платформа» (PO) выступала Германия. Никто этого не скрывал, об этом заявляли прямым текстом. События, конечно, развиваются быстро, но такой подход был совершенно абсурден. Я не хочу принижать значение польско-немецкого союза, который в определенных рамках следует сохранять. Берлин, конечно, остается нашим союзником, однако обеспечить Польше реальную безопасность может только польско-американский союз в рамках НАТО. Именно США выступают так называемым рамочным государством, а боевая батальонная группа НАТО в Польше на 90% состоит из американских военнослужащих.
***Ситуацию следует рассматривать в контексте укрепления нашего собственного потенциала: мы планируем увеличить расходы на оборону до 2,5% ВВП и удвоить численность вооруженных сил (доведя ее до 200 000 человек).
— Когда удастся достичь этой цели?
— Будьте уверены, вы узнаете об этом первыми.
— Вы говорили о союзе с Германией. Насколько реально создание европейских вооруженных сил? Нужны ли они?
— То, как некоторые страны-члены ЕС обсуждают эту тему, наводит на мысль, что мы имеем дело с завуалированной попыткой сформировать структуру, которая станет альтернативой силам США и НАТО, а одновременно создать ситуацию, способствующую выдавливанию американцев с нашего континента. Это лишило бы нас гарантий безопасности, ведь в ЕС нет сил, которые способны оказать отпор российской армии. Современные военные возможности Европы и ее моральный дух таковы, что она не может и не хочет создавать оборонный потенциал. Некоторые европейские страны сосредоточили свое внимание на южном фланге и борьбе с терроризмом, а не на защите восточного фланга, то есть отражении той угрозы, из-за которой в последние годы всю Европу накрыла тень российского милитаризма. Я считаю, что концепция «европейской армии» — это попытка негласно открыть России путь к доминированию на нашем континенте.
***Все министры обороны стран-членов НАТО и представители натовских армий, с которыми я разговаривал, подчеркивают, что наше решение создать ВОТ было верным. Это самый эффективный ответ на гибридные угрозы, которые в последние десять лет стали исходить от России. Войска территориальной обороны — это необходимый элемент, который дополняет регулярную армию. Они позволяют мобилизовать местное население, укрепить патриотические и прооборонные настроения, а также способность народа сопротивляться внешней угрозе. Это очень важные факторы, ведь при низком моральном духе нам не помогут даже самые лучшие вооружения. Все аналитики указывают на польскую модель, приводят ее в пример другим странам. Мы сами тоже учимся, например, у финнов, которые придерживаются такой концепции. Мы используем их наработки, поскольку они подходят к нашей ситуации.
***Еще один генерал из тех же кругов опубликовал недавно текст с критикой основной стратегической идеи, положенной в основу реформы армии: стремления добиться того, чтобы она могла противостоять российским вооруженным силам. Все это фантазии и мания величия, поскольку польская армия никогда не будет на такое способна, говорит он. Мне бы хотелось, чтобы он заявил то же самое командующим армии Финляндии. Население этой страны почти в восемь раз меньше польского, но вся политика Хельсинки ориентирована на то, чтобы вооружить свою армию и сдержать Россию от нападения. Это верный подход к формированию вооруженных сил, который актуален и для нас.
— Финляндия в отличие от Польши сохранила всеобщую воинскую повинность.
***— Вы любите приводить примеры из истории и говорите, что сейчас мы переживаем исторический момент. В чем заключается его исключительность?
— Такого невероятного шанса восстановить сильное независимое польское государство у нас не было с 1920 года. Его сила должна заключаться не только в наших собственных возможностях, но и в том, что вокруг Польши появится дружественное пространство, состоящее из стран, которые защищают друг друга от угроз и ведут сотрудничество в политической, культурной, исторической и, конечно, военной сфере. На наших глазах сбывается мечта многих поколений. То, что началось как переговоры, связанные с саммитом НАТО, завершилось геополитическим переворотом в Европе. Ситуация уже никогда не будет прежней.
Владимир Владимирович Путин, которого так боятся многие публицисты, привел Россию к крупнейшему поражению за последние столетия. Из-за того, что он проводил агрессивную политику и не сумел адаптировать российское государство к существованию в современном мире, стали реальностью два самых страшных кошмара российских лидеров: Москва потеряла Украину, а у границы России появились американские войска. Путин, который придерживался советских концепций, опирался на советские элиты и советский стиль мышления, одержал несколько успехов, но в конечном счете навлек на свою страну катастрофу. Если он не изменит свою политику, ситуация будет усугубляться.
Мы превратили угрозу, которая нависла над Польшей, в эпохальную победу. Известный перебежчик Олег Гордиевский говорил, что роспуск Военной информационной службы (польский орган военной разведки и контрразведки, существовавший до 2006 года — прим.пер.) — это победа над Россией, которую можно сравнить с триумфом 1920 года. Меня немного смутили эти слова, однако, наши успехи последних двух лет такой оценки точно заслуживают.
— Но тот же самый Путин говорит, что благодаря усилиям российских войск удастся освободить Сирию.
— Пропаганда в России всегда была великолепной. Мы видим пример огромных пропагандистских возможностей и умения находить на Западе умных людей, которые готовы повторять кремлевские тезисы. Я бы не советовал верить Путину. Дезинформация и мистификация — вот его главное оружие.
Комментариев нет:
Отправить комментарий