Комментарий: 

"Обвал" эпидемической ситуации в Индии, Чили, Мексике, Турции, полное отсутствие каких-либо данных о происходящем в Египте, Китае, локдаун в Германии, могут поколебать оптимистические надежды на быстрый рост мировой экономики после пандемии.

Эдмонд Сарно

=============================================

 https://detaly.co.il/postpandemicheskij-bum-istoriya-uchit-nas-chego-zhdat-posle-korony/

Постпандемический бум: история учит нас, чего ждать после «короны»

Эпидемия коронавируса и не думает завершаться в бедных странах, но многие богатые находятся на грани постпандемического бума. Израиль здесь в числе первых: благодаря успешной кампании вакцинации, правительство отменяет коронавирусные ограничения, а хозяйственная деятельность постепенно возвращается к докризисным показателям. 

Как уже писали «Детали», после падения уровня мирового ВВП на 3,3 процента, в Международном валютном фонде полагают, что в 2021 и 2022 годах экономическое восстановление будет стремительным, и уровень экономического роста в мире составит в среднем порядка 6 процентов.

Анализ данных по ВВП стран "большой семерки" с 1820 года, проведенный изданием The Economist, показывает, что такое синхронное ускорение экономики встречается редко. Этого не происходило со времен послевоенного бума 1950-х годов.

Ситуация настолько необычна, что экономисты обращаются к истории, чтобы понять, чего ожидать. Данные свидетельствуют, что после периодов масштабных нефинансовых сбоев, таких как войны и пандемии, ВВП все же восстанавливается. Есть еще три урока, которые можно усвоить из опыта преодоления мировых катаклизмов. 

Во-первых, хотя людям не терпится выйти из дома и начать вновь тратить деньги, как раньше, сохраняющаяся неопределенность может их останавливать.

Во-вторых, кризисы побуждают людей и предприятия пробовать новые способы ведения дел, изменяя структуру экономики.

В-третьих, за пандемиями часто следуют политические потрясения с непредсказуемыми экономическими последствиями.

Для начала разберемся с потребительскими расходами. Свидетельства более ранних пандемий показывают, что во время острой фазы люди накапливают сбережения по мере того, как исчезают возможности их тратить. В первой половине 1870-х годов, во время вспышки оспы, уровень сбережений домашних хозяйств в Великобритании увеличился вдвое. Во время Первой мировой войны сбережения Японии увеличилась более чем вдвое. В 1919-20 годах, когда свирепствовал испанский грипп, американцы накопили больше денег, чем за любой последующий год до Второй мировой войны. Когда разразилась Вторая мировая, сбережения американцев снова выросли, и домашние хозяйства накопили дополнительно в 1941-45 годах сумму, равную примерно 40 процентам ВВП. 

То же самое происходило и во время корона-кризиса. По данным международного рейтингового агентства Moody’s, во время пандемии коронавируса домохозяйства в мире сэкономили 5,4 триллиона долларов. Это может привести к резкому увеличению спроса в ближайшем будущем и способствовать восстановлению экономики по мере возобновления экономической деятельности в Европе и США.

Однако история также предлагает руководство к тому, как люди ведут себя, когда жизнь возвращается к нормальной жизни. Расходы растут, что побуждает к восстановлению занятости, но свидетельств избытка не так много. Представление о том, что люди праздновали конец «Черной смерти» – пандемии чумы в XIV веке – «диким блудом» и «истерическим весельем», как полагают некоторые историки, вероятно, апокрифично. 20-е годы XX века были далеко не бурными, по крайней мере, поначалу. В канун Нового 1920 года, после того как угроза испанского гриппа окончательно миновала, «Бродвей и Таймс-сквер больше походили на старые времена», согласно одному исследованию, но Америка, тем не менее, чувствовала себя «больной и усталой нацией». Согласно недавней статье банка Goldman Sachs, в 1946-49 годах американские потребители тратили лишь около 20 процентов своих избыточных сбережений. Эти дополнительные расходы, безусловно, способствовали послевоенному буму, хотя ежемесячные отчеты правительства о «деловой ситуации» в конце 1940-х годов, тем не менее, были наполнены опасениями по поводу надвигающегося замедления (и действительно, в 1948-49 годах экономика вошла в рецессию). Причиной тому – осторожность потребителей, которые не вполне уверены в завтрашнем дне, даже если сиюминутная опасность их здоровью и сбережениям миновала. 

Второй важный урок постпандемического бума относится к «стороне предложения» экономики – как и где производятся товары и услуги. Хотя в целом люди, похоже, менее склонны к легкомыслию после пандемии, некоторые могут быть более склонны пробовать новые способы зарабатывания денег. Историки считают, что «Черная смерть» сделала европейцев более предприимчивыми. Сесть на корабль и отплыть в новые земли казалось менее рискованным, когда так много людей умирало дома. Пандемия испанского гриппа, согласно некоторым исследованиям, уступила место «участившимся проявлениям риска». Действительно, отчет Американского национального бюро экономических исследований, опубликованный в 1948 году, показал, что с 1919 года резко возросло количество стартапов. Сегодня в богатых странах мира снова растет число новых предприятий, поскольку предприниматели стремятся заполнить пробелы на рынке.

Другие экономисты установили связь между пандемиями и другим изменением со стороны предложения в экономике: использованием трудосберегающих технологий. Руководители видят больше смысла во внедрении новых технологий: ведь роботы не заболеют. В документе исследователей МВФ рассматривается ряд недавних вспышек заболеваний, включая лихорадку Эбола и SARS, и делается вывод о том, что «пандемии ускоряют внедрение роботов, особенно когда воздействие на здоровье является серьезным и связано со значительным экономическим спадом». 1920-е годы также были эпохой быстрой автоматизации в Америке, особенно в сфере телефонной связи, одной из самых распространенных профессий молодых американских женщин в начале 1900-х годов. Некоторые даже считают, что «Черная смерть» повлияла на изобретение и внедрение печатного станка Иоганна Гутенберга. 

Другой вопрос, лишает ли автоматизация людей рабочих мест. Некоторые исследования показывают, что на самом деле рабочие лучше себя чувствуют после пандемий. Скажем, удаленная работа или гибридный формат становятся все более приемлемы в западном мире, в том числе и в Израиле. 

В статье, опубликованной в прошлом году Федеральным резервным банком Сан-Франциско, говорится, что реальная заработная плата имеет тенденцию к росту. В некоторых случаях это происходит через жуткий механизм: болезнь приводит к выбраковке рабочих, оставляя выживших в более выгодной позиции.

В других случаях, однако, рост заработной платы является результатом политических изменений – третьего важного урока исторического бума. Когда люди пострадали в большом количестве, отношение к работникам может измениться. Похоже, что это происходит и на этот раз: политики во всем мире стремятся снизить уровень безработицы и помочь слабозащищенным слоям населения, и куда меньше беспокоятся о сокращении государственного долга или предотвращении инфляции. В новой статье трех ученых Лондонской школы экономики также делается вывод о том, что COVID-19 сделал людей по всей Европе более чувствительными к неравенству.

В некоторых случаях такое давление переросло в политический беспорядок. Пандемии разоблачают и усиливают ранее существовавшее неравенство, побуждая тех, кто оказался не защищен в условиях кризиса, искать возмещения. Согласно одному исследованию, лихорадка Эбола в 2013-2016 годах увеличила гражданское насилие в Западной Африке на 40 процентов. Недавнее исследование МВФ рассматривает влияние пяти пандемий, включая Эбола, SARS и Зика, в 133 странах с 2001 года. Было установлено, что они привели к значительному росту социальных волнений. «Разумно ожидать, что по мере затухания пандемии беспорядки могут возобновиться в тех местах, где они существовали ранее», – пишут исследователи в другом документе МВФ. 

Социальные волнения достигают пика через два года после окончания пандемии. Так что самые серьезные последствия коронавируса могут ждать нас впереди. 

Александра Аппельберг