https://svpressa.ru/economy/article/470812/?utm_source=finobzor.ru

Коллапс угольной отрасли: почему ставка на экспорт превратила горняков в «лузеров»

«Спиридоновская» в Кузбассе остановила добычу, шахты в Донбассе закрывают

Горячую линию для горняков шахты «Спиридоновская», которым больше месяца не выплачивают зарплату, открыла трудовая инспекция Кузбасса. Об этом сообщил мэр Киселёвска Кемеровской области Кирилл Балаганский.

Он также анонсировал встречу с работниками шахты 3 июля. Кто именно намерен встретиться с горняками, мэр не уточнил.

Но можно предположить, что всё те же: 27 июня на шахте уже было совещание с участием представителей собственников предприятия, властей Кузбасса и Киселевска и сотрудников надзорных органов. «Затем собравшиеся вышли к горнякам», пишут местные СМИ. Картина маслом какого-нибудь Ильи Репина: высокое начальство общается с податным населением.

В Минугля Кузбасса пока ещё надеются, что руководство шахты отыщет деньги на зарплату и стращают его уголовной ответственностью. Но легче ли от этого шахтёрам?

По итогам той встречи гарантированных путей выхода из кризиса так никто и не назвал, а работникам «Спиридоновской» в случае их увольнения пообещали помочь в трудоустройстве.

Скорее всего, так и случится. Уведомления о сокращении уже получили 760 работников, 120 из которых к настоящему моменту уволились. Всего же задолженность по зарплате, отпускным и расчетным выплатам имеется перед примерно 900 сотрудниками и составляет около 90 млн рублей. Руководство ссылается на «дефицит инвестиционных средств».

Похожая ситуация сложилась в соседнем беловском районе Кемеровской области — на шахте «Инская» («СП» писала об этом). Там за пару лет перед 400 горняками накопилась задолженность по зарплате в 65 млн рублей. Руководство её так и не погасило. Голодовки, протесты не помогли. В результате на шахте ввели внешнее управление.

Ещё хуже обстоят дела в Донбассе. Компании «Импэкс-Дон» и «Торговый дом «Донские угли», инвестировавшие в угольные активы ДНР и ЛНР, взявшие их в аренду в прошлом году, намерены вернуть регионам девять шахт для дальнейшего закрытия. Дело не пошло. Бизнес и государство спорят только о том, кто будет оплачивать этот процесс.

Между тем, Донбасс — один из крупнейших в мире угольных бассейнов с десятками миллионов тонн запасов. До начала военного конфликта там было под сотню шахт. Теперь многие из них предлагается ликвидировать, как убыточные, чтобы не превращать в «финансовую дыру». О людях, живущих с добычи угля, кажется, не думают вообще.

Эти конкретные примеры — следствие общего состояния российской угольной промышленности, пребывающей сейчас в глубоком кризисе.

В прошлом году она стала единственной крупной убыточной отраслью в России, потеряв 112 млрд рублей. В текущем, если коллапс не остановить, убыток может составить 300−350 млрд рублей.

Цифры огромные, но для публики абстрактные — плохо отражающие картину. Другое дело — доля убыточных предприятий. В прошлом году она перевалила за половину — 53%, а в первом квартале нынешнего достигла 62%. Такими темпами к концу четвёртого квартала почти все горняки будут работать на убыточных шахтах.

Во всём виновата конъюнктура. «[Маржа угольщиков] пока отрицательная по всем направлениям [экспорта], — признал в интервью замминистра энергетики Дмитрий Исламов. — И на востоке, и на северо-западе, и на юге. Если в среднем брать по году, то восток — более выгодное направление». То есть на востоке тоже плохо, но в меньшей степени.

Куда не кинь, всюду клин.

Напуганные такими перспективами угольщики смогли «выбить» из правительства многомиллиардную поддержку: отсрочку по налоговым сборам с 1 июня по 1 декабря, скидку к тарифу в западном направлении, реструктуризацию кредиторской задолженности с банками, адресные субсидии компаниям на логистику и т. д.

Но это всё паллиативные, призванные пережить тяжёлые времена, меры. А эти тяжёлые времена точно пройдут?

По словам замминистра Исламова, причина коллапса отрасли в наложении ряда факторов: низких мировых цен на уголь, западных санкций, которые удлинили логистику и увеличили затраты на вывоз, укрепление рубля (из-за этого с начала года стоимость угля упала почти вдвое) и ограничение пропускной способности Восточного полигона.

Легко убедиться: из перечисленных четырёх причин упадка отрасли первые две имеют внешний характер и повлиять на них Россия не способна. С ними же связана и третья причина — курс рубля, который можно корректировать лишь в определённых пределах. И лишь пропускная способность железной дороги напрямую зависит от наших усилий.

Как можно при таких вводных делать долгосрочную ставку на экспорт?

Но в Минэнерго не собираются менять концепцию развития угольной отрасли и по-прежнему рассчитывают в основном на доходы из-за рубежа. Мол, к концу года цена на уголь вырастет (с чего бы это?), в 2026-м кризис будет преодолен, а доля на рынке Китая в перспективе увеличится с текущих 25% до 33%. То есть надеются на русский авось.